Горсть песка-12 - Страница 35

Утром танкисты приступили к любимому занятию- прикручивается ёрш к здоровенному трёхсоставному баннику, и — «Раз! Два! Раз! Два»- дружно ствол банить…Поневоле понимаешь, что танк- оружие коллективное…Ещё гусеницы хорошо с утречка перетягивать…Бодрит!

Однако, закончить хорошее дело от чего-то не дали, к 11 часам утра неожиданно полк собрался, не закончив программы стрельб, и колонной двинулся — и опять же не в родные Пружаны, а в сторону станции Жабинка…Среди экипажей поползли какие-то нехорошие слухи…Благо, что ночью на Юго-Западе что-то знатно грохотало — как сухая гроза!

Куда именно двинулся полк- Адольфо определить смог на глаз, по восходящему солнцу…Потому как карта была только у командира взвода. И нанесена там была местность — от Тересполя почитай что до самой Варшавы…(Голос за кадром- это не поэтическая вольность- прибывший в РЕАЛЬНОСТИ на фронт вечером 22 июня маршал Советского Союза Кулик потребовал у встреченного им комвзвода карту- и получил. Именно такую…)

И пошли в поход танки, имея на борту — одну заправку горючего и один боекомплект, которые пополнили из полигонных запасов…

Цель похода увидели издали — Жабинка горела…

...

11 часов утра. Южнее деревни Чернавчицы.

Здесь, у пересечения двух шоссе — Брест-Каменец и Жабинка — Мотыкалы, расположился (о! чудовищное слово!) ЗАГРАДИТЕЛЬНЫЙ ОТРЯД.

А это — значит вот что. Группа бойцов в зелёных фуражках, броневик БА-10 с надписью на прикреплённом к борту листе картона «Сборный пункт», чуть подалее- под деревьями — цистерна с водой, полевая кухня и санитарный фургончик, на базе ГаЗ-ААА.

Проходящих одиночками и группами бойцов и командиров заворачивают с дороги, проверяют документы…

Люди самые разные — и военные строители, и тыловики, и «приписные» — те, кого в 80-тых будут называть «партизанами». Привезли бедолаг в лесной лагерь, из оружия- штык — нож у дневального, ночью стрельба поднялась. Начальства- никого, вот и пошли себе…(Случай подлинный)

Есть — из потерпевших поражение соединений- из той же 22 танковой…

Есть и из вполне ещё боеспособных частей- приехал, например, человек из командировки- а своих в казарме нет, он и пошёл на Восток.

А есть и просто так — вывели их ночью в поле, сели они в окопчиках- а начальство поматерилось и куда-то сгинуло…Немцы утром стали стрелять из-за Буга из пушек. Кто-то на левом фланге крикнул: «Уходить надо!» Вот и пошли…А куда шли? Да говорят, на старую границу. Там такие укрепления! (Случай подлинный)

У кого документы в порядке- первым делом отправляют к цистерне…Люди жадно пьют и пьют воду, умываются…Кому нужна перевязка- тут же получает первую помощь. Потом желающие подходят к кухне — но таких на удивление, мало…Не до еды многим, да и жарко с утра…

Поевших военнослужащих принимают под свою опеку армейские командиры- отделяют специалистов- лётчиков, связистов, артиллеристов, танкистов…Остальных- формируют в взводы, роты и батальоны сводного стрелкового полка.

Люди с удовольствием встают в строй, равняются, разбираются по номерам…Строй- это порядок, это равенство и справедливость — а справедливость, это хорошо.

Страшно человеку оказаться на войне одному…Когда вокруг — стреляют, никого из ставших за годы службы родными — рядом нет, и кажется, будто ты один и остался против всех врагов…

Человеку не много и нужно- водички попить, успокоиться…Покормили его, организовали — глядишь, не всё так и страшно…

А у кого с документами не порядок? Есть и такие.

Вот вальяжный, толстощёкий красноармеец в замасленной, явно короткой ему гимнастёрке и роскошных чисто шерстяных бриджах, заправленных в не менее роскошные хромовые сапоги. На голове- засаленная пилотка.

Кто такой? Сообщает, что он полковник, начальник тыла 62-го укрепрайона…А где же Ваши документы, товарищ полковник? Ах, сожгли…Вместе с формой? Случайно забыли из кармана вынуть, когда сжигали? А переоделись зачем? Понятно. Ну, пока Вашу личность установим, придётся Вам повоевать рядовым стрелком. Встать в строй!

(Случай подлинный, кстати, профильтрованный полковник, изрядно похудевший и сбавивший вальяжности — зла на заградотряд не держал, в последствии воевал достойно и окончил войну генералом. Две недели в пехотном строю — отличное средство от ожирения и барства.)

А вот и другой случай — лейтенант, из начсостава запаса, мобилизованный в январе 1941-го…Свои же солдаты его и привели — кричал, что воевать бессмысленно, немец всё одно победит, и лучше покончить жизнь самоубийством, чем служить в РККА…(Случай подлинный).

Тут же рядышком, под деревьями, сняв сапоги — отдыхает тройка военюристов (пришли пешком из Кобрина).

Не обуваясь, военный трибунал постановил — просьбу потенциального суицидника удовлетворить. Через десять минут бойцы комендантского взвода уже копали неглубокую могилку. Это- война, знаете ли, а не дискуссионный клуб. Никто ничего никому доказывать не будет. Времени для этого совсем нет.

...

Одиннадцать часов тринадцать минут. Тересполь. Штаб 45-той пехотной дивизии.

Генерал — лейтенант Фриц Шлипер.: «Ну разумеется, майне херрен, меня никто и не послушал. Нынешние, из партийных (это слово он произносит, как грязное ругательство) — считают, что опыт Великой войны- это ничто…

А мы, старики, этот опыт зарабатывали потом и кровью…СВОИМ потом и СВОЕЙ кровью, прошу отметить…

И что в сухом остатке? Мы занимаем на сей час те же позиции, что и перед началом операции, продвижение минимальное…А вот таких потерь моя дивизия не знала с…Да практически, никогда не знала!»